Читать рассказы: Пивоварова Ирина. "История с трубой":
В тот ясный, солнечный день наша школа с самого утра собирала металлолом.
Мы с Люськой явились на школьный двор раньше всех.
Люська, конечно, опоздала бы, если бы я за ней не зашла.
Она, кажется, вообще хотела прикинуться больной и никуда не идти. Но я стала ей рассказывать, как это интересно — собирать металлолом, и как мы с ней соберём больше всех металлолома, и как нас сфотографируют для школьной стенгазеты и даже потом пошлют наши фотографии в «Пионерскую правду».
— И все будут разглядывать наши фотографии. И скажут: «Да, вот эта девочка очень красивая, просто настоящая красавица! А вот у этой девочки хоть и не очень красивое лицо, но зато очень умное!»
— Ничего у тебя не умное лицо! — проворчала Люська и нехотя стала надевать ботинки.
— Скорее, скорее… — торопила я Люську. — Вчера Коля Лыков просил меня прийти пораньше.
Через десять минут мы уже стояли в школьном дворе рядом с Колей Лыковым, а через пятнадцать — ходили по подъездам, стучались во все квартиры подряд и спрашивали:
— Скажите, пожалуйста, у вас есть металлолом?
Но ни у кого почему-то не было никакого металлолома. Только одна бабушка дала нам облезлую зелёную кружку. Так мы и ходили с одной этой кружкой, а другие ребята на наших глазах тащили железные кровати, кастрюли и вёдра.
И вот, когда мы с Люськой уже совсем отчаялись найти что-нибудь подходящее, мы вдруг наткнулись возле какого-то дома на обломок старой, ржавой трубы.
Это было как раз то, что нужно. Мы схватили эту трубу и понесли. Но она оказалась ужас какая тяжёлая! Через три минуты мы были совершенно мокрые и пыхтели как паровозы.
Тогда нам в голову пришла замечательная мысль. Мы решили прокатить трубу по земле метров пять, а потом выйти с трубой в Горбатый переулок и пустить её вниз по переулку.
Так мы и сделали.
Наша труба как будто только этого и ждала.
Она тут же покатилась. Она катилась всё быстрее и быстрее, и вот она со страшным грохотом, подпрыгивая на камнях и пугая прохожих, понеслась по самой середине переулка.
Мы мчались за трубой. Из окон высовывались люди. Кошки и голуби шарахались во все стороны. А труба громыхала уже где-то в конце переулка, почти рядом со школой…
И вдруг в переулок въехал грузовик.
Труба со всего размаха ударилась об его колёса, стукнула грузовик по фаре, перевернулась в воздухе и стала как вкопанная.
Грузовик тоже стал.
Мне больше не хотелось мчаться за трубой. Больше всего на свете я хотела бы сейчас остановиться и побежать обратно, вверх по переулку, но мы обе так разбежались под горку, что остановиться было просто невозможно.
Из грузовика выскочил здоровенный шофёр. Он согнулся, широко растопырил руки… и через секунду мы обе уже трепыхались у него в руках, как будто пойманные рыбы.
— Ой! — отчаянно отбиваясь, пищали мы. — Пустите нас! Пустите! Это не мы! Мы не нарочно!
— В милиции разберутся, что к чему, — говорил шофёр. — Я вам покажу, как грузовики ломать!
Так мы оказались в милиции.
За столом сидел молодой милиционер с розовым круглым лицом, со смешным толстым носом и совершенно белыми бровями. Лицо у него было совсем не строгое, и он всё время хмурил белые брови, чтобы выглядеть построже.
— Так, — сказал он, когда сердитый шофёр ушёл. — Значит, хулиганим?
— Что вы, товарищ милиционер! — закричали мы наперебой. — Мы не хулиганим! Мы металлолом собирали! И ничего мы не нарочно! Это он сам нарочно. Чуть нашу трубу не раздавил. Она себе катилась, никому не мешала…
— Катилась, значит? — сказал милиционер. — Ну что ж, придётся в школу сообщить!
И тут мы не на шутку перепугались. Мы заныли в один голос:
— Товарищ милиционер, мы больше не будем! Не говорите в школе. Мы правда-правда больше не будем! Вот честное слово! Честное пионерское!
И слёзы у нас закапали. И не понарошку, а по-правдашнему.
Милиционер опять посмотрел на нас, грозно нахмурился и вдруг сказал:
— Ладно, что с вами делать! Прощу на первый раз. Но только смотрите: если ещё что натворите, приму меры. — И он поднял карандаш и ещё раз строго повторил: — Приму меры.
Так окончилась тогда наша история с трубой и милиционером. Но сейчас…