- Автор: Милн Алан Александр, Заходер Борис (пересказ)
- Глава 12, в которой Кролик очень занят и мы впервые встречаемся с пятнистым Щасвирнусом
- Исполнитель: Алексей Шишигин, Антонина Кликачева, Юлия Миронова, Костя Панченко
- Тип: mp3
- Размер: 19,6 МБ
- Продолжительность: 00:21:27
- Скачать рассказ бесплатно
- Слушать рассказ online
Читать: Глава 12, в которой Кролик очень занят и мы впервые встречаемся с пятнистым Щасвирнусом:
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой Кролик очень занят и мы
впервые встречаемся с пятнистым
Щасвирнусом
Всё предвещало, что у Кролика опять
будет очень занятой день. Едва успев
открыть глаза, Кролик почувствовал, что
сегодня всё от него зависит и все на него
рассчитывают. Это был как раз такой день,
когда надо было, скажем, написать письмо
(подпись – Кролик), день, когда следовало
всё проверить, всё выяснить, всё
разъяснить и, наконец, самое главное –
что-то организовать.
В такое утро непременно надо было
забежать на минутку к Пуху и сказать: «Ну
что ж, отлично, тогда я передам Пятачку»,
а затем к Пятачку и сообщить: «Пух
считает… Но лучше я сначала загляну к
Сове». Начинался такой, как бы вам
сказать, командирский день, когда все
говорят: «Да, Кролик», «Хорошо, Кролик»,
«Будет исполнено, Кролик» и вообще
ожидают дальнейших распоряжений. Кролик
вышел из дому и, принюхиваясь к тёплому
весеннему ветру, размышлял о том, с чего
начать.
Ближе всех к нему был дом Кенги, а в
домике Кенги был Ру, который умел
говорить: «Да, Кролик» и «Хорошо,
Кролик», пожалуй, лучше всех в Лесу; но,
увы, в последнее время там безотлучно
находился ещё один зверь – непослушный и
неугомонный Тигра. А он, как известно,
был такой Тигра, который всегда сам лучше
вас всё знает, и, если вы говорите ему,
куда надо идти, он прибегает туда первым,
а когда вы туда доберётесь, его и след
простыл, и вам даже некому гордо сказать:
«Ну вот, мы у цели!»
– Нет, к Кенге не надо, –
задумчиво сказал Кролик, подкручивая
усики. И, желая окончательно
удостовериться в том, что он туда не идёт,
он повернул налево и побежал прямёхонько
к дому Кристофера Робина.
«Что ни говори, – твердил Кролик
про себя, – Кристофер Робин надеется
только
на меня.
Он, конечно, любит Пуха, и Пятачка, и
Иа, я – тоже, но у них у всех в голове
опилки. Это ясно. Он уважает Сову, потому
что нельзя не уважать того, кто умеет
написать слово „суббота“, даже если он
пишет его неправильно, но
правильнописание – это ещё не всё. Бывают
такие дни, когда умение написать слово
„суббота“ просто не считается. А Кенга
слишком занята Крошкой Ру, а Крошка Ру
слишком маленький, а Тигра слишком
непослушный, так что, когда наступает
ответственный момент, надеяться можно
только на меня. Я пойду и узнаю, в чём
ему нужно помочь, и тогда я ему, конечно,
помогу. Сегодня как раз день для таких
занятий».
Он весело перескочил на другой берег
реки и вскоре оказался в районе, где жили
его Родственники и Знакомые; сегодня их
было, кажется, ещё больше обыкновенного.
Кивнув одному-другому Ежу (поздороваться
с ними за руку было, понятно, некогда),
небрежно бросив «Доброе утро, доброе утро»
ещё кое-кому и снисходительно
приветствовав самых маленьких словами:
«Ах, это вы», Кролик махнул им всем
лапкой и скрылся. Всё это вызвало такое
волнение и восхищение среди Родственников
и Знакомых, что некоторые представители
семейства Козявок, включая Сашку Букашку,
немедленно направились в Дремучий Лес и
полезли на деревья надеясь, что они
успеют забраться на верхушку до того, как
э т о
– что бы оно там ни было – случится, и
они смогут всё как следует увидеть.
Кролик нёсся по опушке Дремучего Леса,
с каждой минутой всё больше чувствуя
важность своей задачи, и наконец он
прибежал к дереву, в котором жил Кристофер
Робин.
Он постучал в дверь.
Он раза два окликнул Кристофера Робина.
Потом он отошёл немного назад и, заслонив
лапкой глаза от солнца, ещё покричал,
глядя на верхушку.
Потом он зашёл с другой стороны и опять
покричал: «Эй!» и «Слушай!» и «Это
Кролик!», но ничего не произошло. Тогда
он замолчал и прислушался, и всё замолчало
и прислушалось вместе с ним, и в
освещённом солнцем Лесу стало тихо-тихо, и
потом вдруг где-то в невероятной вышине
запел жаворонок.
– Обидно, – сказал
Кролик, – он ушёл.
Он снова повернулся к зелёной двери,
просто так для порядка, и обирался уже
идти, чувствуя, что утро совершенно
испорчено, как вдруг заметил на земле
листок бумаги. В листке торчала булавка;
очевидно, он упал с двери.
– Ага, – сказал Кролик, снова
приходя в хорошее настроение. – Мне
опять письмо! Вот что там говорилось:
Ушол щасвирнус
занит щасвирнус
К.Р. – Ага! – повторил
Кролик. – Надо немедленно сообщить
остальным.
И он с важным видом двинулся в
путь.
Ближе всего отсюда жила Сова, и Кролик
направил свои стопы по Дремучему Лесу к
дому Совы. Он подошёл к двери, позвонил и
постучал; потом снова постучал и опять
позвонил. Словом, он звонил и стучал,
стучал и звонил до тех пор, пока, наконец,
наружу не высунулась голова Совы и не
сказала:
– Убирайся, я предаюсь
размышлениям, – ах, это ты!
Сова всегда так встречала гостей.
– Сова, – сказал Кролик
деловито, – у нас с тобой есть мозги.
У остальных – опилки. Если в этом Лесу
кто-то должен думать, а когда я говорю
«думать», я имею в виду
думать по-настоящему
, то это наше с тобой дело.
– Да, – сказала Сова, –
я этим и занималась.
– Прочти вот это.
Сова взяла у Кролика записку Кристофера
Робина и посмотрела на неё в некотором
замешательстве. Она конечно, умела
подписываться –
«Сава»
и умела написать
«Суббота»
так, что вы понимали, что это не
вторник, и она довольно неплохо умела
читать, если только ей не заглядывали
через плечо и не спрашивали ежеминутно:
«Ну так что же?» Да, она умела, но…
– Ну так что же? – спросил
Кролик.
– Да, – сказала Сова очень
умным голосом. – Я понимаю, что ты
имеешь в виду. Несомненно.
– Ну так что же?
– Совершенно точно, – сказала
Сова. – Вот именно. – И после
некоторого размышления она добавила: –
Если бы ты не зашёл ко мне, я должна была
бы сама зайти к тебе.
– Почему? – спросил
Кролик.
– По этой самой причине, –
сказала Сова, надеясь, что наконец она
сумеет что-нибудь выяснить.
– Вчера утром, – торжественно
произнёс Кролик, – я навестил
Кристофера Робина. Его не было. К его
двери была приколота записка.
– Эта самая записка?
– Другая. Но смысл её был тот же
самый. Всё это очень странно.
– Поразительно, – сказала
Сова, снова уставившись на записку. На
минуту ей, неизвестно почему, показалось,
что что-то случилось с носом Кристофера
Робина. – Что же ты сделал?
– Ничего.
– Это самое лучшее, –
ответила мудрая Сова.
Но она с ужасом ожидала нового вопроса.
И он не заставил себя долго ждать.
– Ну так что же? – повторил
неумолимый Кролик.
– Конечно, это совершенно
неоспоримо, – пробормотала Сова.
С минуту она беспомощно открывала и
закрывала рот, не в силах ничего больше
придумать. И вдруг её осенило.
– Скажи мне, Кролик, –
сказала она, – что говорилось в
первой записке? Только точно. Это очень
важно. От этого всё зависит. Повтори слово
в слово.
– Да то же самое, что и в этой,
честное слово! Сова посмотрела на Кролика,
борясь с искушением спихнуть его с
дерева, но, сообразив, что это всегда
успеется, она ещё раз попыталась
выяснить, о чём же всё-таки идёт
разговор.
– Прошу повторить точный
текст, – сказала она, словно не
обратив внимания на то, что сказал
Кролик.
– Да там было написано:
«Ушол щасвирнус»
. То же самое, что и здесь, только
здесь ещё добавлено:
«Занит щасвирнус»
.
Сова с облегчением вздохнула.
– Ну вот, – сказала
Сова, – вот теперь наше положение
стало яснее.
– Да, но каково положение
Кристофера Робина? – сказал
Кролик. – Где он сейчас? Вот в чём
вопрос!
Сова снова поглядела на записку.
Конечно, столь образованной особе ничего
не стоило прочитать такую записку: «Ушол
щасвирнус. Занит щасвирнус». А что тут ещё
могло быть написано?
– По-моему, дорогой мой Кролик,
довольно ясно, что произошло, –
сказала она. – Кристофер Робин
куда-то ушёл с Щасвирнусом. Он и этот…
Щасвирнус сейчас чем-то заняты. Ты за
последнее время встречал у нас в Лесу
каких-нибудь Щасвирнусов?
– М-м-м, – сказал
Кролик, – я как раз хотел у тебя
узнать. Как они выглядят?
– Ну, – сказала Сова, –
пятнистый или травоядный Щасвирнус – это
просто… По крайней мере, – сказала
она, – он больше всего похож на… Но,
конечно, – продолжала она, – это
сильно зависит от… Ну… – сказала
Сова. – Словом, я плохо представляю
себе их внешний вид, – закончила она
чистосердечно.
– Большое спасибо, – сказал
Кролик.
И он помчался к Винни-Пуху.
Ещё издалека он услышал какой-то
загадочный шум. Он остановился и
прислушался. Производил этот шум Винни-
Пух, а шум был вот какой:
ЗАГАДОЧНЫЙ ШУМ Опять ничего не могу я
понять.Опилки мои – в беспорядке. Везде и
повсюду, опять и опять Меня окружают
загадки. Возьмём это самое слово опять.
Зачем мы его произносим, Когда мы
свободно могли бы сказать«Ошесть» и
«осемь» и «овосемь»? Молчит этажерка,
молчит и тахта – У них не добьёшься
ответа, Зачем это хта – обязательно та. А
жерка, как правило, эта! «Собака
кусается»… Что ж, не беда. Загадочно то,
что собака, Хотя и кусается, но никогда
Себя не кусает, однако…О, если бы мог я
всё это понять. Опилки пришли бы в
порядок! А то мне – загадочно! –
хочется спать От всех этих Трудных
Загадок!– Здорово, Пух, – сказал
Кролик.
– Здравствуй, Кролик, –
сказал Пух сонно.
– Это ты сам додумался?
– Да, вроде как сам, –
отвечал Пух. – Не то чтобы я умел
думать, – продолжал он
скромно, – ты ведь сам знаешь, но
иногда на меня это находит.
– Угу, – сказал Кролик,
который никогда не позволял ничему
находить на него, а всегда всё находил и
хватал сам. – Так вот, дело вот в
чём: ты когда-нибудь видал Пятнистого или
Травоядного Щасвирнуса у нас в Лесу?
– Нет, – сказал Пух, –
нико… Нет. Вот Тигру видел сейчас.
– Он нам ни к чему.
– Да, – сказал Пух, – я
и сам так думал.
– А Пятачка ты видел?
– Да, – сказал Пух. – Я
думаю, он сейчас тоже ни к чему, –
продолжал он сонно.
– Ну, это зависит от того, видел
он кого-нибудь или нет.
– Он меня видел, – сказал
Пух. Кролик присел было рядом с Пухом на
землю, но почувствовав, что это умаляет
его достоинство, снова встал и сказал:
– Если сформулировать нашу задачу,
то её можно изложить так: «Что Кристофер
Робин делает теперь по утрам?»
– Что он делает?
– Да, да. Можешь ты мне
рассказать, что он делает по утрам в
последнее время? Требуются свидетельства
очевидца за последние несколько дней.
– Да, – сказал Пух, – мы
вчера с ним вместе завтракали. Возле Шести
Сосен. Я сделал такую маленькую
корзиночку, просто небольшую, но
подходящую корзиночку, такую порядочную,
солидную корзиночку, полную…
– Да, да, – сказал
Кролик, – всё понятно. Но имею в виду
более позднее время. Ты видел его когда-
нибудь от одиннадцати до двенадцати часов
дня?
– Ну, – сказал Пух, – в
одиннадцать часов… одиннадцать часов,
понимаешь, я обычно захожу домой. У меня
в это время там кое-какие дела.
– А в четверть двенадцатого?
– Ну… – начал Пух.
– В полдвенадцатого?
– Да, – сказал Пух. – В
полдвенадцатого или немножко попозже я
обычно вижусь с ним.
И тут, задумавшись об этом, Пух вдруг
вспомнил, что он действительно давно не
видел Кристофера Робина в это время.
После обеда – да, вечером – да, перед
завтраком – да, сразу после завтрака –
да, а потом, действительно: «Ну, Пух,
скоро увидимся», и Кристофер Робин
исчезает на всё утро.
– Вот то-то и оно, – сказал
Кролик. – Куда?
– Ну, может быть, он ищет что-
нибудь?
– Что? – спросил Кролик.
– Я как раз собирался это
сказать, – сказал Пух. Потом он
добавил: – Ну, может быть, он ищет этого…
этого…
– Пятнистого или Травоядного
Щасвирнуса?
– Да, – сказал Пух, –
одного из них. Если он не на месте.
Кролик строго посмотрел на Винни-
Пуха.
– Кажется, толку от тебя
немного, – сказал он.
– Нет, – сказал Пух. –
Но я стараюсь, – добавил он
смиренно.
Кролик поблагодарил его за старание и
сказал, что он должен навестить Иа, и Пух,
если хочет, может пойти с ним. Но Пух,
который чувствовал, что на него находит
новый куплет Шумелки, сказал, что он
подождёт Пятачка.
– Всего хорошего, Кролик.
И Кролик ушёл.
Но случилось так, что первым встретил
Пятачка как раз Кролик. Пятачок встал в
этот день очень-очень рано и решил
нарвать себе букетик фиалок, и, когда он
нарвал букет и поставил его в вазу
посреди своего дома, ему внезапно пришло в
голову, что никто ни разу в жизни не
нарвал букета фиалок для Иа. И чем больше
он думал об этом, тем более он
чувствовал, как грустно быть ослом,
которому никто никогда в жизни даже не
нарвал букета фиалок. И он снова помчался
на лужайку, повторяя про себя: «Иа,
фиалки», а потом: «Фиалки, Иа-Иа», чтобы
не забыть.
Пятачок нарвал большой букет и побежал
рысцой к тому месту, где обычно пасся Иа,
по дороге нюхая фиалки и чувствуя себя
необыкновенно счастливым.
– Здравствуй, Иа, – начал
Пятачок немного нерешительно, потому что
Иа был чем-то занят.
Иа поднял ногу и помахал Пятачку, чтобы
уходил.
– Завтра, – сказал Иа, –
или послезавтра.
Пятачок подошёл поближе посмотреть, в
чём дело. Перед Иа на земле лежали три
палочки, на которые он внимательно
смотрел. Две палочки соприкасались
концами, а третья палочка лежала поперёк
них. Пятачок подумал, что, наверно, это
какая-нибудь Западня.
– Ой, Иа, – снова начал
он, – я как раз…
– Это маленький Пятачок? –
сказал Иа, не отрывая взора от своих
палочек.
– Да, Иа, и я…
– Ты знаешь, что это такое?
– Нет, – сказал Пятачок.
– Это «А».
– О! О! – сказал Пятачок.
– Какое «О»? Это «А»! –
строго сказал Иа. – Ты что, не
слышишь? Или ты думаешь, что ты
образованнее Кристофера Робина?
– Да, – сказал
Пятачок. – Нет, – быстренько
поправился он и подошёл ещё поближе.
– Кристофер Робин сказал, что это
«А», – значит это и будет «А». Во
всяком случае, пока кто-нибудь на него не
наступит, – добавил Иа сурово.
Пятачок поспешно отскочил назад и
понюхал свои фиалки.
– А ты знаешь, что означает «А»,
маленький Пятачок?
– Нет, Иа, не знаю.
– Оно означает Учение, оно
означает Образование, Науки и тому
подобные вещи, о которых ни Пух, ни ты не
имеете понятия. Вот что означает А.
– О! – снова сказал
Пятачок. – Я хотел сказать «Да ну?» –
поспешно пояснил он.
– Слушай меня, маленький Пятачок.
В этом Лесу толчётся масса всякого народа,
и все они говорят: «Ну Иа – это всего
лишь Иа, он не считается». Они разгуливают
тут взад и вперёд и говорят: «Ха-ха!» а
что они знают про букву «А»?
Ничего
. Для них это просто три палочки. Но
для Образованных, заметь себе это,
маленький Пятачок, для Образованных – я
не говорю о Пухах и Пятачках – это
знаменитая и могучая буква «А». Да, это
тебе не такая вещь, – добавил
он, – про которую каждый знает, чем
это пахнет!
Пятачок смущённо спрятал за спину
фиалки и оглянулся в поисках помощи.
– А вот и Кролик, – сказал он
радостно. – Здравствуй, Кролик.
Кролик с важным видом подошёл поближе,
кивнул Пятачку и сказал: «Привет, Иа»,
тоном, ясно говорившим, что спустя не
более двух минут он скажет: «Всего
хорошего».
– Иа, у меня к тебе только один
вопрос. Что это делает Кристофер Робин в
последнее время по утрам?
– Что я сейчас вижу перед собой?
– сказал Иа, не поднимая глаз.
– Три палочки, – не
задумываясь, ответил Кролик.
– Вот видишь? – сказал Иа
Пятачку. Потом он повернулся к
Кролику. – Теперь я отвечу на твой
вопрос, – торжественно сказал он.
– Спасибо, – сказал
Кролик.
– Что делает Кристофер Робин по
утрам? Он учится. Он получает образование.
Он обалдевает – по-моему, он употребил
именно это слово, но, может быть, я и
заблуждаюсь, – он обалдевает
знаниями. В меру своих скромных сил я
также – если я правильно усвоил это слово
– обал… делаю то же, что и он. Вот это,
например, буква…
– Буква «А», – сказал
Кролик, – но не очень удачная. Ну
ладно, я должен идти и сообщить
остальным.
Иа посмотрел на свои палочки, а потом
на Пятачка.
– Как сказал Кролик? Что это
такое? – спросил он.
– «А», – сказал Пятачок.
– Это ты ему сказал?
– Нет, Иа, я не говорил. Я думаю,
он сам знает.
– Он знает? Ты хочешь сказать, что
какой-то Кролик знает букву «А»?
– Да, Иа. Он очень умный, Кролик-
то.
– Умный!… – сказал Иа с
презрением, изо всех сил наступив копытом
на свои три палочки.
– Образование!… – с горечью сказал
Иа, прыгая на своих палочках (их стало уже
шесть).
– Что такое наука? – спросил
Иа, лягая палочки (их было уже
двенадцать), так что они взлетели в
воздух. – Какой-то Кролик всё это
знает. Ха!…
– Я думаю… – начал Пятачок
робко.
– Не надо! – сказал Иа-
Иа.
– Я думаю, фиалки довольно
милые, – сказал Пятачок. Он положил
перед Иа свой букет и умчался.
На следующее утро записка на двери
Кристофера Робина гласила:
Я ушёл
сейчас вернусь
К.Р. Вот почему все обитатели Леса – за
исключением, конечно, Пятнистого или
Травоядного Щасвирнуса – отныне знают,
чем Кристофер Робин занимается по
утрам.